Акционерное общество «Центр выставочных и музейных проектов» оформило участок Смольной набережной, где собираются к 2019 году построить новый Музей обороны и блокады Ленинграда. Гендиректор Центра Сергей Важенин сообщил, что к 8 октября из четырех проектов концепции здания музея выберут-таки лучший, к концу 2017 года будет заключен контракт на проектирование.
Столь ударные темпы ошеломляют нас, знающих, что до сих пор представляет собой набережная Европы, как возводили Мариинку-2 и стадион на Крестовском, символом которого стала птица баклан. Поэтому интеллигентная публика о будущем строительстве музея отзывается настороженно, привычно не доверяя властям, хоть московским, хоть смольнинским. Но тема блокадной памяти в нашем городе слишком болезненна и властям придется быть крайне осмотрительными – если сказали, что к 2019-му построят, то обещания надо сдержать.
Для блокадников составили график
Первоначально конкурс не собирались проводить в два этапа, но вдруг 8 сентября в Конюшенном ведомстве, где выставили девять проектов и заседало жюри, было объявлено про второй этап – из четырех проектов выберут один, и обязательно надо услышать голоса блокадников. Кстати, не голосовал Михаил Пиотровский (8 сентября в Эрмитаже случилось серьезное задымление в подвале, Пиотровский не пришел на заседание жюри, а представитель музея лишь наблюдал, но не голосовал), не голосовал также и Владимир Толстой, советник Путина по вопросам культуры.
Для того чтобы «услышать голоса блокадников», были даны поручения советам ветеранских организаций посмотреть проекты и высказать мнение. Корреспондент MR7.ru спросил Сергея Важенина, как идет процесс. «Губернатором принято решение и отданы указания в районные администрации, составлен график посещения ветеранами выставки, – ответил Важенин. – 25 сентября состоится встреча ветеранов со специалистами Комитета по градостроительству и архитектуре, где пойдет речь о всех четырех проектах». На вопрос, можно ли прийти журналистам на эту встречу жителей блокадного Ленинграда и специалистов КГА, Важенин ответил: «Я не уверен, что это нужно, потому что это непосредственная работа с ветеранами, а вы персональное приглашение хотите?»
На вопрос о финансовой составляющей работы – от организации конкурса до его проведения – Важенин сообщил: «Не буду точную сумму называть, она вас удивит». Важенин напомнил, что работа над Музеем блокады – не единственный проект в портфеле АО, что вся территория Смольной набережной будет развиваться как музейное пространство – создано АНО «Музейный квартал» и первый шаг в этом направлении как раз проект Музея блокады. И вот сейчас важно, чтобы ученые-историки, музейщики, блокадники «эффективно решали проблему содержательной части».
По поводу содержательной части Милена Третьякова, заместитель директора музея в Соляном городке – старого Музея обороны и блокады – еще раз рассказала, что создается «новый музей в широком смысле слова, новая институция – Институт Памяти» и пояснила – почему. Потому что единого научного центра, который бы во всей полноте занимался темой блокады, никогда не было. Также нет и единого блокадного архива – не в смысле, чтобы все «свезти в одно место», а чтобы знать – где что находится, где ту или иную информацию найти. И новый музей эту информацию будет аккумулировать. С декабря минувшего года, как пояснила Третьякова, удалось собрать достаточно полную информацию о том, где хранятся те ли иные блокадные документы – хроника, фотографии, аудиоматериалы, как они представлены, как описаны, кому принадлежат авторские права и т. д.
Но в основу будущей экспозиции должен лечь и определенный предметный ряд, поэтому сейчас впервые за все существование с 1989 года возрожденного музея в Соляном городке идет создание базы данных его материалов.
«Этот проект мы видим как партнерский проект города, архивов, музеев, общественных организаций и так далее, - пояснила Третьякова. – Ведь практически все интервью и воспоминания блокадников собирали СМИ – радио, телевидение – к определенным датам, этого нет в фондах музея в Соляном». Блокада – это ведь не только почти девятьсот дней осады, это эвакуация – предприятий, учреждений культуры, людей. Блокада в этом контексте тоже должна быть показана в музее, а также история восстановления города. И собственно оборона города – не только история военных поражений и побед, эволюции военной техники, но прежде всего история человека на войне.
Найти место в строю
Европейский университет станет партнером по формированию концепции научно-исследовательского центра будущего Музея блокады, обучению его штата, В этой связи Никита Ломагин, профессор ЕУСПб, историк, автор ряда фундаментальных трудов о блокаде Ленинграда, научный консультант создающегося нового музея напомнил, что именно в рамках Европейского университета реализован один из самых крупных проектов по формированию архива устной истории – записано около ста интервью с блокадниками.
ЕУСПб активно сотрудничал с коллегами из университета Индианы (США) по подготовке специалистов-историков именно по устной истории – как работать с такими материалами как с историческими источниками. В ЕУСПб есть магистерская программа «Современные подходы к изучению политики памяти и культурной памяти» (руководитель – доктор исторических наук Борис Колоницкий), куда входит и курс «Память о блокаде Ленинграда». Ломагин рассказал, что и сам собирается передать новому музею данные обо всех документах, которые за 30 лет работы выявил в архивах, составлять аннотации, «чтобы тем, кто придет после нас, не надо было снова проходить этот сложный путь».
Высказываются опасения, что Музей в Соляном городке – легендарный, создававшийся в войну, репрессированный по «ленинградскому делу» и возрожденный самими ленинградцами в 1989-м – остается на вторых ролях, не развивается из-за нового проекта. И не проще ли все же требовать от Минобороны вернуть все здания музею в полном объеме. Никита Ломагин так говорит об этом: «Мы не будем ждать, когда военное ведомство отдаст музею в Соляном городке здания, которые оно занимает, я не буду ждать, я буду делать свое дело».
Ломагин сказал, что лично у него нет противоречий между тем, что надо создавать новый музей и развивать уже имеющийся в Соляном городке: «Музей обороны и блокады развивается сейчас в том числе и потому, что развивается новый проект». Ученый говорит, что теперь появилась возможность мотивировать аспирантов и студентов на работу с Музеем блокады в Соляном городке и вообще с этой темой. Ломагин напомнил о том, что в городе нет специальных стипендий, чтобы заниматься блокадной темой, ни в одном институте нет специальных образовательных программ, а количество диссертаций по блокаде не увеличивается, а уменьшается.
Параллельно развиваются частные собрания, частные музеи. Например, в Кобоне, где подняли со дна Ладоги 12 затонувших на ледовой трассе машин и одну даже сумели завести спустя 75 лет. «Ну и что из этого? – говорит ученый. – Эти экспонаты надо ввести в контекст, включить в исторический нарратив, чтобы они помогли объяснить – как и что здесь происходило. Поэтому я все-таки призываю к конструктивным амбициям, ведь каждый может «найти место в строю», как говорил один известный политический персонаж».
Оборон было много – блокада одна
Михаил Пиотровский на встрече с журналистами 20 сентября на вопрос о том, почему он не голосовал в жюри, не ответил, но прокомментировал важность создания в Петербурге нового Музея блокады: «Для нас для всех – это самая важная проблема и главная боль. У нас нет Музея блокады. Все проекты, которые есть – все хорошие, но в каждом чего-то не хватает. Может быть, дело ещё и в том, что у нас очень высокие запросы? Кроме того, много нерешённых вопросов, и важнейший из них должен прозвучать: Соляной городок должен остаться, из него нужно сделать потрясающий памятник. Принимаются усилия для того, чтобы выгнать оттуда насельников, которые там есть. Абсолютно главным должно оставаться то эмоциональное ядро, потому что это не просто музей, а репрессированный музей. Когда нам говорят, что был репрессирован музей нового западного искусства в Москве – так вот, до того был разогнан и разобран по кускам музей обороны. Все это не должно быть забыто. Кроме того, надо решить очень сложный вопрос – о блокаде или обороне мы рассказываем? Оборон было много, блокада – одна. Есть три города, которые полностью отражают ужас Второй мировой войны: Ленинград, Дрезден и Хиросима. Вот тот ряд, в котором стоит блокада и наша история. Это событие мирового масштаба, и музей должен строиться с расчетом на следующие поколения – они должны прийти и понять хотя бы частичку того, что мы еще пока чувствуем сейчас. В Соляном городке, однако, мы не сможем создать музей, обращенный в будущее, – вот почему Яд ва-Шем построили в Палестине, а не в Освенциме».
Напомним, АО «Центр выставочных и музейных проектов» было создано в 2016 году и принадлежит Петербургу, АО было создано для создания Музея блокады и парка в районе «Парка Победы» «Россия – моя история», концепция которого была подготовлена Патриаршим советом по культуре РПЦ. В том же году было опубликовано постановление городского правительства по предоставлению АО бюджетных инвестиций в размере 250 млн рублей. Эти средства выделялись в рамках финансирования подпрограммы «Наследие» государственной программы «Развитие сферы культуры и туризма в Санкт-Петербурге на 2015-2020 годы». Сергей Важенин является генеральным директором АО «Центр выставочных и музейных проектов», а также генеральным директором АНО «Музейный квартал» в излучине Невы, где будет располагаться новый Музей обороны и блокады Ленинграда.
